С первых же шагов по екатеринбургскому пруду я очутился в сфере народных развлечений. Предо мной возвышались гигантские горы для катания, благодаря обилию свай и поперечных лесов напоминающие собой скелет какого-то огромного допотопного животного.
Самая разнообразная толпа любителей этого спорта взбиралась по крутой изогнутой лестнице на горы и стремглав неслась оттуда на санках и коньках по широкому ледяному желобу, изрезанному полозьями; мимо меня промчался и подгулявший купчина, вообразивший, что он несется на своем кровном рысаке, и одетая по благородному горничная со своим любителем из военных писарей, и дородная чета из мастеровых с домочадцами, и кухарка соседа с кумом из пожарных, и саврасик с несколько развязной дамой, и мельковский сердцеед, катающий девиц своего круга, и молодчик из уктусских лабазов; тут же вперемежку проскользнуло несколько мальчишек-конькобежцев.
Шум от полозьев, чирканье остроконечными железными палочками о лед, визг падающих и кувыркающихся в снегу, смех и остроты зрителей, плотной стеной обступивших катушку, наполняют воздух.
Незаметно приближаюсь к центру народных развлечений, где в узком пространств, ограниченном с севера гигантской горой, с – востока – катком Могильникова; а с запада – берегом, раскинулся «святочный» городок с его обычными, всем известными картинами. У подножия горы вдоль забора катка расположились со своими передвижными магазинами – столами, лавками, ларями, а то и просто с лубочными коробками, базарные торговки и выставили на соблазн праздничной публике незатейливые товары: орехи всевозможных сортов, подсолнечные семечки, окаменелые пряники и конфекты, халву, смахивающую на грязную замазку, разные кондитерские изделия из мака, испорченный чернослив и яблоки, сбитень в пузатых медных самоварах, разные питья домашнего приготовления.
Приютились здесь и «ходячие» кухни-ящики, предлагающие пирожки, начинку которых не мог бы определить и сам продавщик, и «свежую» колбасу, душок которой скрадывается морозом.
В центре, противоположной катку, стороны выдается своим конусообразным шатром цирк, где «артисты», одетые в цветные кафтаны с длинными разрезными рукавами, шитьем из позументов и белой меховой опушкой по борту, дают полное «драматическое» представление, состоящее их лучших номеров репертуара: ломания и кривляния перед невзыскательной публикой, проделывание всем надоевших сальто-мортале, исполнение незамысловатых фокусов и пантомим «за мраморной стеной», а также собирания с публики, помимо входной платы, «подарков» на конфекты.
Урал. № 578. 1899, 15 янв.
В принципе народ гуляет в наши дни аналогично, только вот на пруду каток давно уже не устраивают, про городки даже и не вспоминают. Типа опасно))
Journal information