Дореволюционные открытки отражали обычай славления Христа в день Его Рождества. Обычно этим занимались дети, ходившие по улицам и домам с вертепом или звездой, которая ассоциировалась со звездой Вифлеемской.
Но случилась так называемая великая социалистическая революция и Рождество попало в немилость. Новогодние и рождественские открытки были упразднены как «буржуазный пережиток». Слова «С Рождеством» и «С Новым годом» исчезли из лексики печатных изданий
Праздник Рождества Христова было решено преобразовать в «комсомольское Рождество», где ёлке места уже не было. А вскоре, после 1923 года, и вовсе началось изгнание Рождества из России. В одном из циркуляров антирождественской кампании говорилось, что «бытовая обстановка рождественского праздника вредно действует на здоровье и воспитание детей: святочные рассказы с чертовщиной; дым и газ от елки; пьяные крики гостей…» Ага, а в другие праздники «пьяные крики гостей…» на здоровье и воспитание детей вредно не действуют.
Ёлке была объявлена беспощадная война. При этом её почему-то обозвали «поповской», хотя до революции именно церковь боролась с ёлкой как с отголоском языческих обрядов. Детский журнал «Чиж» призывал детвору включиться в эту борьбу: «Теперь все мы должны бороться против елки!» Кампанию по дискредитации новогодних праздников подхватил и журнал «Юный натуралист».
Под лозунгом «Все на борьбу с религиозным дурманом!» новогодний праздник решили извести под корень. Вот одна из стихотворных агиток тех лет:
«Скоро будет рождество — Гадкий праздник буржуазный, Связан испокон веков С ним обычай безобразный: В лес придет капиталист, Косный, верный предрассудку, Елку срубит топором, Отпустивши злую шутку… »
Короче, все оказались при деле: центральные газеты клеймили взрослых, детские журналы призывали молодое поколение искоренить глупые мечтания о новогодней сказке. В результате новогодний праздник вместе с ёлочкой, следуя классическим правилам конспирации, ушёл в подполье.
А что было с открытками? Первое время художникам удавалось усыпить бдительность худсоветов. Хорошо это удавалось художнице Елизавете Бем. Она рисовала детские сюжеты и писала на открытке пословицы, которые косвенно намекали на рождественские и новогодние праздники. Вскоре был прекращён выпуск новогодних открыток, остались в прошлом веселые рождественские и новогодние праздники и гуляния. Населению Советской России предлагалось лишь упорно трудиться, а если и праздновать, то только новые даты. Новая власть решила подстроиться под старые традиции и выпустить поздравления с «Первым годом Октябрьской революции», затем «Вторым…», но упс... спроса эти открытки не имели. В 1923 году Рождество репрессируют: «…Новолетие считать с 7 ноября, а летоисчисление вести с 1917 года, который считать 1-м годом коммуны». На почту были «спущены» свои циркуляры. Они предписывали правила заполнения поздравительных открыток. Всё должно быть строго по-революционному, никаких ми-ми, никаких «милая Виктория Львовна» или того пуще — «папенька и маменька». Да, это целое преступление назвать ласково дорогих людей.
Однако люди не растерялись и стали посылать поздравления на открытках с репродукциями полотен художников и видами городов. Это продолжалось почти до самого окончания Великой Отечественной войны. Как ни странно, ёлку вернул нам Сталин, правда с подачи П. П. Постышева, если верить воспоминаниям Н.С.Хрущёва. Это произошло в 1935 году. Восьмиконечную Вифлеемскую звезду, устанавливавшуюся раньше на верхушке «рождественского дерева», заменила пятиконечная красная. А в декабре 1944 года в страну из-за рубежа хлынул поток великолепных новогодних открыток — солдаты и офицеры посылали их родным из Европы. В Москве решили противопоставить «пошлой» буржуазной продукции что-то своё.
На первых советских новогодних открытках изображались счастливые мамы с ребятишками и башни Кремля. Бумага, на которой открытки печатались, была тонкой, краски — блёклыми, но люди радовались и этому. Через несколько лет на открытках появились Дед Мороз и Снегурочка. В 80-е и 90-е годы отечественные поздравительные открытки по своему качеству приблизились к дореволюционному российскому и нынешнему европейскому уровню.
И вот казалось бы шутейное дело — открытка. Но этот маленький кусочек картона — часть нашей жизни, а как он нас радует. И хорошо, что у нас возродился выпуск рождественских открыток. Мелочь, а приятно.)
Journal information